Итак, "Посвящение в тамплиеры". Я его дописала.))
Нет, я не писала его всю неделю, просто все это время мне было банально некогда этим заниматься( В результате - совсем не то, что хотелось бы. Скомканно и недоработано, но на исправление меня не хватит, ибо строчить подобные вещи нужно тогда и только тогда, когда плющит.
Исключительно бред, глюк и буйство нездоровой фантазии во всей своей красе х)*французское имя Дамиан в переводе означает «приручить, подчинить».
Кудрявый темноволосый юноша лет двадцати стоит на каменном полу огромной часовни. Его светло-серые глаза широко раскрыты, он пытается разглядеть в этой кромешной тьме хоть что-нибудь, хотя бы очертания алтаря или фигуры братьев, но не видит ничего. Он чувствует, что не один здесь, чувствует, что там, за облаком сковавшего легкие незнакомого, резкого и в то же время обволакивающего запаха, на него смотрят в упор несколько пар глаз. Они не торопятся приближаться, наблюдая за тем, как он сжимает и разжимает пальцы на грубой ткани рубахи, переступает озябшими босыми ступнями. Юноша дрожит – то ли от холода, то ли от страха перед тем, что его ждет. Ни в его родном замке, ни в близлежащих деревнях никто не знал, как рыцари Храма приветствуют новых братьев. Обряд посвящения тамплиеры держали в строжайшей тайне, как и все остальные стороны своей замкнутой, окутанной ореолом слухов и жутковатых рассказов жизни. Но ни одна леденящая душу история не смогла отвратить его от решения вступить в их ряды, молитвой и мечом служить Господу, очищая сердце и выжигая из памяти случившееся…
Внезапно на плечо ложится гладкая, тяжелая ладонь. От неожиданности юноша отшатывается, но словно из ниоткуда возникшая вторая рука мягко надавливает на спину, вынуждая опуститься на колени. Тьма перед глазами в одно мгновение вспыхивает десятками желтых огоньков – юноша жмурится, и лишь через минуту понимает, что это свечи, много свечей, их держат перед собой рыцари в белых одеждах, лиц которых он все еще не может различить. Человек за спиной выходит вперед и берет его за подбородок, проводит по волосам. Юноша вскидывает голову, он хочет разглядеть лицо, благо неяркое свечение позволяет это сделать.. . Взгляд, с которым он сталкивается, сшиб бы его с ног, если бы не коленопреклоненное положение. Кажется, что эти непроглядно темные, почти что черные глаза видят все и одновременно ничего. Молодое, нетронутое еще морщинами лицо в обрамлении – как это странно! – серебристых прядей, глубокий шрам через всю правую щеку.
-Добро пожаловать в Орден Храма, сын мой. Мы знаем, что решение твое обдуманно и ты не изменишь его, я вижу это в твоих глазах. Ты займешь место среди нас после того, как принесешь Обет и пройдешь Обряд Посвящения. Мы должны быть уверены в твоей верности и твердости, Ордену не нужны доносчики и трусы. Меня зовут брат Дамиан*, остальные представятся позже.
Юноша кивает, не в силах отвести взгляд. Он догадывается, что этот величественный, внушающий необъяснимый трепет человек – магистр Ордена, но почему он не сказал ему об этом? Дамиан неслышно подзывает самого высокого из братьев, тот осторожно передает ему очень старую на вид, украшенную цепями книгу, тот открывает ее и начинает читать. Медленно, нараспев, но не так, как клирики читают свои молитвы: размеренно, четко проговаривая каждое слово. Так исполняются баллады, старинные песни о трагических судьбах героев древности. Юноше не сразу, но все же удается перестать слушать голос Дамиана и услышать наконец священные слова Обета. Сейчас от него требуется лишь повторять все зачитанное, следя за то и дело заплетающимся языком. Клятвы в верности, стойкости и послушании, три основы тамплиерского братства, главная из которых – последняя…
Книга захлопывается с гулким хлопком, взмывается в воздух серая пыль. Дамиан жестом велит юноше подняться и подойти ближе, теперь в его руках – потускневший от времени клинок. Юноша повинуется. Ему кажется, словно что-то подталкивает его в спину, нельзя, ни за что нельзя останавливаться.. Нет, он просто бредит, от холода и этого вездесущего запаха становится дурно.
-Будешь ли ты верен?
Мгновение – и клинок оставляет на коже запястья неглубокий, немедленно начинающий кровоточить след. Обжигающе-горячая рука Дамиана зажимает порез, и юноша не видит саднящего алого знака на своей руке.
-Да.
-Будешь ли ты мужествен и самоотвержен?
Новый, более серьезный росчерк меча, оставленный теперь уже на груди, заставляет стиснуть зубы и с вызовом посмотреть на монаха, который и не думает обтереть стекающую с клинка кровь.
-Да.
-Будешь ли ты послушен?
Перед глазами чернеет, когда меч распарывает рубаху и резко входит под ребро. Покачнувшись, юноша пытается зажать рану здоровой рукой и каким-то чудом не падает на стылый каменный пол. Тьма пестрит и ползет куда-то вверх, вниз, прямо на него. Ценой небывалого усилия стон не успевает сорваться с губ, посвящение еще не окончено..
-Да!
Отдаленный плеск и звон, молитва, повторяемая десятками голосов.. Он не знает ее, сейчас он знает лишь то, что сознание померкнет через каких-нибудь три секунды.
-Пей! – властный голос произносит это короткое слово так, что юноше кажется, будто над самым его ухом кто-то ударил в колокол. Надо подняться – но нет, ему это не под силу. Еще пару мгновений он пытается бороться с немыслимой тяжестью, опутавшей тело, но в конце концов проваливается в темноту.
Итак, "Посвящение в тамплиеры". Я его дописала.))
Нет, я не писала его всю неделю, просто все это время мне было банально некогда этим заниматься( В результате - совсем не то, что хотелось бы. Скомканно и недоработано, но на исправление меня не хватит, ибо строчить подобные вещи нужно тогда и только тогда, когда плющит.
Исключительно бред, глюк и буйство нездоровой фантазии во всей своей красе х)
Нет, я не писала его всю неделю, просто все это время мне было банально некогда этим заниматься( В результате - совсем не то, что хотелось бы. Скомканно и недоработано, но на исправление меня не хватит, ибо строчить подобные вещи нужно тогда и только тогда, когда плющит.
Исключительно бред, глюк и буйство нездоровой фантазии во всей своей красе х)